мало кто знает, но это тоже ми писала... хм, а чья заявка была уже не помню.
Хибари\Гокудера, кастрюлька соплей
читать дальше
- Что это? – в дверном проеме возник силуэт Хибари Кёи, неожиданный, как понос и неотвратимый, как его собственный камикорос.
- А на что похоже? – огрызнулся Гокудера, нечеловеческим усилием воли подавивший желание вскочить и забраться на люстру подальше от главы дисциплинарного комитета.
- На кастрюльку соплей, - Хранитель Облака вошел в комнату и обвел её строгим взглядом, мебель явственно попыталась встать по стойке смирно, Хаято остался сидеть на полу, - Что ты здесь делаешь, травоядное?
- Обои клею… - не дожидаясь камикороса, подрывник пошел в наступление, - А что тут, блять, такого? Мы живем вместе уже полгода! У меня от этих цыплят уже в глазах рябит! Я хочу, чтобы и у меня здесь было место, которое я смогу назвать домом!
Хибари запустил руки под пиджак, Гокудера обреченно поднялся и принял боевую стойку:
- К Джудайме уйду, - пригрозил он. Хаято и не надеялся, что его выходка имеет малейший шанс закончиться чем-то другим. Ладно, в больнице, хотя бы запрещены аппликации на стенах.
- Только попробуй, травоядное, - тонфа в руках Кёи не было, - Помочь?

а вот это я нашла на почте с проверкой от Оми (за что ей огромное спасибо!), поисковик говорит, что на дайри оно не выкладывалась... хотя может я просто не проиндексировала

Снег
Мукуро, агнст
читать дальше
Он спит в огромной колбе в подземной тюрьме посреди зимы. И в его снах тоже вечная зима. Здесь кружится метель, и зло завывает северный ветер.
Но его зима отличается от той, что бушует за стенами Вендиче. В его небе два солнышка, его маленькие оконца во внешний мир. В них можно увидеть знойную Италию, а иногда усыпанную сакурой Японию.
Сейчас Мукуро плохо, и он не знает почему. Он тянется к ближайшему окошку. Хром. Хорошо, она всегда умела его успокаивать.
Но не сегодня. Сейчас его злит все, от пейзажа за окном до её дурацкой прически. Абсолютно дурацкой.
Он бьет её по лицу. Наотмашь. Трезубцем. Потому что иначе эта прическа сведет его с ума.
Мукуро возвращается в зиму. Его все еще колотит от ярости, и фиолетовый снег испаряется, не коснувшись пылающего лица.
Снег – белый. Снег должен быть белым! Эта мысль пронзает мозг электрическим разрядом.
Здесь нет и не может быть иллюзий, кроме его собственных…
Он распахивает глаза и с застывающим сердцем смотрит, как кувыркаются и кружатся, растворяясь в питательном растворе, фиолетовые снежинки. «Веселый Роджер». Отрава с крикливым слоганом: «Мы раскрасим ваш мир во все цвета радуги».
Мукуро не хочет, чтобы его мир кто-то раскрашивал. Иллюзиониста вполне устраивает белый снег и два солнца в его небе.
А еще он боится. Иллюзионист-манипулятор, сведенный с ума собственными галлюцинациями. Кто-то задумал хороший подарок Десятому Вонголе. Но мальчишка с волосами цвета спелой ржи его не получит.
Мукуро возвращается в зиму. Он крушит и ломает оконца, выдирает их с корнем, обрубая все ходы выходы.
Если… нет, когда. Когда он загнется, он не потащит с собой малышку и лягушонка. Мы в ответе за тех, кого приручили. И за тех, кто приручил нас.
Зима взрывается фейерверком красок и форм. Это наркотик попал в кровь. Последний отсчет начался.
Воздух густеет, становится ярко-алым, а потом раскалывается на сотни разноцветных осколков. Мукуро впервые в жизни начинает молиться. Чтобы Хром сумела сама восстановить органы, чтобы ни одна часть его безумия не просочилась в тело Наги.
Пока он хранит хоть часть сознания, этого не произойдет. И Мукуро смотрит на красно-сине-фиолетовый снег до рези в глазах.
Снег... Снег... Снег… убери свою обезьянку!... Снег… Снег…не бьется… Снег… левый выход… Снег… носилки, вертолет… живо… Снег… Снег…Снег… Снег… Снег.

А потом обрушивается темнота.
Первым темноту прорезает писк. Противный писк медицинских приборов. Мукуро открывает глаза. В залитой светом палате, вцепившись в его руки, спят два маленьких солнышка. На щеке Хром три алых рубца, у Франа ожог на шее. Они улыбаются во сне, и от этого становится легче.
В дверях стоит Савада. Потрепанный, усталый, с медицинской картой Мукуро в руках.
«Жить будешь, - шепчет он, - успели».
«Не дождетесь» - беззвучно бросает иллюзионист. У него есть ради чего жить.

Лето, знойная Италия за окном и два солнышка на его небе.